А однажды ёжик превратился в лебедя. Ну, так получилось. И стала у него другая жизнь. Синяя, прозрачная, звонкая. И по ночам он также здоровался с бабушкой-Луной (теперь он откуда-то знал, что её зовут Рохелэ) и разговаривал со звёздами.
А когда всё-таки ложился спать, то там - во сне - он иногда ёжился. И тогда тихонько бормотал: "Это... это потому... это я когда-то был ёжиком. Или ... ёжик когда-то был мной".
А бабушка Рохл-Луна гладила его по перьям своей морщинистой тёплой ладошкой-лучом и шептала:
"Шлоф гезунт, Ёжеле! Взъерошенэр майнер:)))".
Гит шабэс айх.
Эли.