Борис Голдовский. История драматургии театра кукол, Москва, 2007
В 1936 году, будучи в Харькове, Введенский сотрудничал с Харьковским государственным театром кукол, где по просьбе режиссера В. Белоруссовой написал пьесу «Весёлые путешественники». Поэт продолжал работать в детской литературе, зарабатывал сочинением цирковых и эстрадных реприз, куплетов, миниатюр. В 1939 году Введенский написал эксцентричную пьесу «Елка у Ивановых». Тогда же пришел в Центральный театр кукол под руководством С. Образцова, чтобы предложить свою новую кукольную пьесу для взрослых «Концерт-варьете».
В то время Центральный театр кукол под руководством С. Образцова еще не играл спектаклей для взрослых, и Образцов попросил автора написать вариант этой пьесы для детей. Через короткое время пьеса была готова. Это была остроумная пародия на популярные концертные программы тех лет и их исполнителей, с множеством смешных кукольных номеров, трюков. Но так как в театре в то время шли репетиции другого спектакля («Ночь перед Рождеством»), постановку «Концерта-варьете» отложили.
Премьера «Ночи перед Рождеством» была сыграна Театром Образцова в июне 1941 года, затем началась Великая Отечественная война, и пьеса «Концерт-варьете» так и осталась в архиве театра. Но, видимо, идея А. Введенского о пародии на эстрадный концерт продолжала жить; После окончания войны С. Образцов создал «Необыкновенный концерт». В спектакле действовали не животные, как в пьесе Введенского, а люди. Например, вместо добродушного и самовлюбленного бегемота - Антона Многотонновича Толстокожева, появился Конферансье. Он был иным, произносил иной текст, но характеры этих персонажей — самоуверенных, самовлюбленных, «толстокожих», стиль поведения, ситуации, типажи были тождественны.
Вот, например, Толстокожев из пьесы Введенского играет с малышом-медвежонком, пока родители малыша - медведи-акробаты выступают на арене: «Сосунок иногда начинает кричать: уа-уа, и тогда Толстокожев качает его и говорит: бай-бай-бай, маме работать не мешай. И вдруг сосунок начинает громко плакать. Мама медведица берет его у Толстокожева и разворачивает ему пеленки, и тогда довольный маленький медвежонок сосунок пускается в пляс, кувыркается и прыгает на голову папе Медведю. И под веселый цирковой марш акробаты уходят со сцены.
ТОЛСТОКОЖЕВ. Нет, вы подумайте, грудной ребенок, еще наверно «папа», «мама» выговорить не может, а так хорошо работает! Вам, может быть, кажется, что на руках ходить не трудно? Что, это то же самое, что и на ногах? О, нет! Это очень трудно. Это не каждый умеет. Я то, конечно, умею. Хотите, покажу? Видите ли, на руках надо ходить так. (Становится на передние лапы, и пробует поднять задние. Ничего из этого не получается). То есть, не так, а вот так. (Опять та же безуспешная попытка). В общем, я вам потом покажу, как, а сейчас выступают два брата Пинг и Вин – чечеточники (Чечетка пингвинов)» ...
Сравним эту сцену с другой - из второй редакции «Необыкновенного концерта»:
АПЛОМБОВ. Дорогие друзья! Граждане! Люди! Многие ошибочно считают, что маленькому ребенку вредны публичные выступления. Что это, якобы, калечит их психику, вызывает нездоровое честолюбие. Это неверно, дорогие … Просто так, дорогие. Я помню, когда мне не было еще полных трех лет, поздно ночью, когда гости у моих родителей засиживались, все было выпито, говорить уже, естественно, было не о чем, а гости не расходились, моя мама доставала меня из кроватки и заставляла веселить гостей. Что я и делал: я острил, балагурил, рассказывал анекдоты, и все дружно смеялись надо мной. Повредило мне это? Нет. Искалечило? Тоже нет. Я и сейчас также остроумен, как был в трех летнем возрасте. Поэтому я с особым удовольствием предлагаю вашему вниманию выступление представительницы юных дарований пианистки — профессионала Сусанны Голенищевой. Сусанночка, Сюзи! Посмотри, там дяди, тети пришли. Сусанна, посмотри сюда. Агу, агу, Сусенька! Играй, Сусенька, играй» .
Много перекличек не по тексту, а по стилю, настроению, характеру драматургии, можно найти и в дальнейшем. Вот, к примеру, сцена «русской пляски с частушками» из «Концерта-варьете»:
«ТОЛСТОКОЖЕВ. В предыдущем отделении вы уже познакомились с нашими выдающимися артистами. Сейчас мы тоже мордами в грязь не ударим. Будьте покойны. Сейчас. Например, будет русская пляска и частушки в исполнении Машкиной, Дашкиной, Глашкиной и Палашкиной. Баянист Бородулин.
На сцену выходит козел с баяном и начинает играть. Под его музыку с разных концов выплывают в русской пляске четыре козы. Они пляшут вокруг козла, сначала медленно и плавно, а потом темп пляски все ускоряется и ускоряется, и вот козы, топоча копытцами, начинают петь:
ПЕРВАЯ КОЗА. Я пойду на огород//Завтра утром в семь.//Широко открою рот// Всю капусту съем.
ВТОРАЯ КОЗА. Ах, трава у пруда//Изумрудная,//У козла борода//Очень чудная.
ТРЕТЬЯ КОЗА. На лужок я шла//И цветок нашла.//Поглядела на восток//Да и слопала цветок.
ЧЕТВЕРТАЯ КОЗА. Эх, морковь, морковь//Ты хрустящая.//У меня к тебе любовь//Настоящая (пляшут).
ТОЛСТОКОЖЕВ. Как они пели! Как они плясали! Одна другой лучше. Не правда ли? И баянист хорош. Только уж очень бородатый. Я его сколько раз уговаривал бороду сбрить — ни за что не соглашается. Как козел упрямый… А сейчас выступит три – Поросятос […]» .
Для сравнения, обратимся к тексту из «Необыкновенного концерта», где Конферансье объявляет выступление цыганского ансамбля: «Дорогие друзья!.. Разрешите предложить вашему вниманию цыганский хор Заполярной филармонии под управлением Паши Пашина. Постановка Орехова. Костюмы Зуева. Гитары и бубны — конторы Музпрокат. Ковры и пальмы — ресторана «Астория» …
По всей видимости, пьеса Введенского стала предтечей «Необыкновенного концерта», включая выступление «трех поросятос», превратившихся со временем в латиноамериканское трио «Лоссамомучас» и пингвинов-чечеточников, преобразившихся в «братьев Баклушиных».
Из пьесы А.Введенского «Концерт-варьете»:
Тут все необычайно
За ширмою у нас.
Тут может плакать чайник,
Смеяться – медный таз.
«Вступительная песенка для джаз-оркестра». Архив Музея ГАЦТК
Введенский А. Концерт-варьете // Театр чудес. 2001. № 0. С. 42.