Ту-ту-ту-
Ту-ту-ту –
Встретимся
В аэропорту!
и ещё:
Ты не бегай по траве –
Прямо в городе Москве!
А он и не бегал. Он просто бродил около аэропорта. Неожиданно нашёл вход в подземелье, чем-то напоминающее финикийские погребальные сооружения. На табличке написано: «Аэроэкспресс. До Киевского вокзала». Улыбнулся, поехал. Вышел – осмотрелся, засмеялся. Вспомнилась песенка из отрочества, которую пел ему – тогда взлохмаченному дикоглазому подростку длинноволосый патриарх ханты-мансийских кухонных акустик-вселенных Вовка Гудков:
На Киевском вокзале
Стою я, молодой
Подайте, Христа ради,
Червончик золотой!
Замурлыкал про себя. Киевский вокзал, не Курский. Пока ещё. Хорошая Москва, забавная. А чикавэ!
Поехал на ВДНХ – к юноше Лёшке и его молодой жене Екатерине. Опять улыбнулся. Вспомнил песенку КАТЮШЕНЬКА И СКОМОРОХ, посвящённую Екатерине Второй.
Приехал. Угостил скомороха и Катюшеньку муксуном. Потом со скоморохом аптечными дозами пили извлечённую из холодильника настойку на кедровых орехах. Смотрели ДиВиДи «БЛЮЗОВЫЕ ИНИЦИАЦИИ». Был «Блюз про Майка»:
И мы обнялись с ним, выпили пива и ещё по чуть-чуть
Попели песен, выпили пива, а я ещё привёз кедровой настойки чуть-чуть
И потом он уснул, - одетый, в кресле,
А я собрался в обратный путь.
Засмеялись оба – и бродяга и скоморох. Кедровая настойка материализовалась прямо из песен и прямо в Москве. Чудеса зазеркального песенного мира…
Вечером юноша Лёшка с молодой женой пошли на АУКЦИОН. А бродяга – созвонился со старинным другом Серёжкой - и направился вперёд. К новым встречам и новым хорошим людям. К новым песням и новым концертам. К Иерусалиму. Где его ждали ангелы. «Ангелы, ангелы! Вы же по правде - ждали?».
Жить было хорошо. Было много дней впереди…
ЫЙЫЛЫ.
